Каждый хотя бы раз в жизни видел монахов или монахинь. Их можно встретить во время экскурсий по монастырям или в обычной жизни. Опросы показали, что на вопрос о том, что заставляет людей уходить в монастыри, люди дают одинаковые ответы.

Почему люди принимают такое решение

Абсолютное большинство считает, что монахи стали жертвами безответной любви и их страдающая душа смогла обрести покой лишь в стенах монастыря. По их мнению, мужчины и женщины до ухода в монастырь не имели ни семьи, ни профессии. Но так ли это? Получается, монахи - это те, кто не нашел себя в обычной жизни, но они категорически не согласны с таким определением. Монахи говорят, что это лишь мнение обывателей, не имеющее ничего общего с истинными мотивами. Что же заставляет идти людей в монастырь на самом деле?

Кто может стать монахом

В монастыри приходят люди разного возраста и социального положения. Это могут быть нищие, зрелые женщины, старики или совсем молодые люди. Их объединяет лишь стремление покаяться и посвятить свою жизнь служению Богу. Другой характерной чертой является неконтролируемое стремление к самосовершенствованию. Все люди в монастыре не неудачники, а энергичные и решительные. Только такой склад характера позволит жить монашеской жизнью.

Как люди попадают в монастырь

Чтобы стать монахом, необходимо принести Богу ряд клятв. Это очень серьезный шаг, и пути назад нет. Для этого существует так называемая "страховка". Чтобы предостеречь человека от большой ошибки под влиянием сиюминутных чувств, ему поочередно присваиваются монашеские степени. Это своеобразная проверка, не каждый может пройти все ступени и принести обеты.

1. Служащий. Это человек, который решил временно пойти в монастырь и трудиться во благо Бога совершенно бесплатно. Он не имеет никаких обязательств и может в любой момент вернуться в мир.
2. Послушник. Это человек, который подал прошение о вступлении в братство. Для него устанавливается испытательный срок, который длится несколько лет. На этой стадии еще можно вернуться в мир, но это не приветствуется.
3. Монах. Это высший ранг, и он необратим. Человек, достигший ранга монаха, дает обеты, нарушение которых приравнивается к измене самому Богу. Если человек нарушает обеты, его даже не хоронят на кладбище.

Только пройдя все стадии, человек может стать полноправным монахом. Его принимают в ряды братства до конца жизни. Все это время он сможет посвятить покаянию, труду во имя Бога и самосовершенствованию.

А вы когда-нибудь задумывались о том, чтобы уйти в монастырь?

Монашество формально не входит в число церковных Таинств, но по сути им и является: в постриге человек дает обеты и меняется, вплоть до смены имени. В какой-то степени (очень осторожно) монашество можно назвать вторым Крещением. К сожалению, как некоторые крестятся без осознания истинного смысла этого Таинства, так и монашество зачастую понимают в корне неверно.

1. «Монахи спасутся вероятнее, чем миряне»

Наивное и совершенно ошибочное представление, будто монашество само по себе делает человека ближе к Царствию Небесному. Известная история об Александрийском сапожнике, который простым семейным благочестием преуспел в стяжании спасения больше, чем монах-пустынник, свидетельствует, что миряне ничем не греховнее монахов. Монашество - это образ жизни и, так сказать, нацеленность на спасение.

А вот судимы за свои грехи монахи будут гораздо сильнее, чем миряне. Чтобы это понять, достаточно посмотреть на иллюстрацию к «Лествице» преподобного Иоанна: лестница, по которой карабкаются монахи, а их ангелы пытаются поддерживать, а бесы - столкнуть вниз. Чем выше заберешься - тем сильнее падение.

2. В монашество - за карьерой?

Как ни странной, есть люди, которые стремятся сделать в монашестве церковную карьеру. Мужчины хотят стать настоятелями, а затем архиереями, женщины - игумениями. Не будем считать их обыкновенными честолюбцами: чаще всего в таких случаях искатель монашества надеется принести пользу Церкви, построить что-то новое, сломать несовершенные порядки и так далее.

В чем ошибка?

Во-первых, жизнь церковного карьериста просто невероятна скучна - ни рыба, ни мясо, ни вкуса, ни запаха. Либо человек становится плохим монахом, нарушающим обеты; либо он становится монахом подневольным, вынужденным жить совершенно не близкой ему жизнью в ожидании заветного епископства. Митрополит Иларион (Алфеев) пишет более жестко: «Нередко такие люди уже в зрелом возрасте оказываются перед ситуацией, когда понимают, что их желание недостижимо, что они «выпали из обоймы» или так и не вошли в ту «обойму», которая поставляет кадры для архиерейского служения. И наступает страшнейший кризис. Человек понимает, что он погубил свою жизнь, лишившись многого ради иллюзии».

Во-вторых, Церковь не нужно спасать, в ней нужно спасаться. То есть пытаться защитить Церковь как свою религиозную общину, преодолевать какие-то трудности - вполне достойное дело. Но делать это надо на своем месте, не рваться куда-то. Это и есть то самое христианское смирение, без которого спастись невозможно.

3. Монах по послушанию

Принимать судьбоносные решения по послушанию - нельзя! Пожалуй, ничего нельзя добавить к словам «отца современного монашества» святителя Игнатия (Брянчанинова):

«Прекрасно ваше желание - находиться в полном послушании у опытного наставника. Но этот подвиг не дан нашему времени. Его нет не только посреди мира христианского, нет даже в монастырях. Умерщвление разума и воли не может быть совершаемо человеком душевным, хотя бы и добрым и благочестивым. Для этого необходим духоносный отец, только перед духоносцем может быть явна душа ученика, только он может усмотреть, откуда и куда направляются душевные движения наставляемого им. …

…В этом смысле завещавает и апостол: не делайтесь рабами человеков (Кор. 7, 23). Он повелевает самое служение господам совершать духовно, а не в характер человекоугодников, но в характере рабов Христовых, творя волю Божию в наружном служении человекам (Ефес. 6, 6). У людей ли я ныне ищу благоволения, — говорит, — или у Бога? людям ли угождать стараюсь? Если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым. Не знаете ли, кому отдаём себя как рабы в послушание — человеку плотского мудрования или Богу — кому как рабы отдаёмся в послушание: или греху и плотскому мудрованию в смерть, или в послушание правде Божией и во спасение (Рим 6, 1)».

Действительно, мы не можем прозреть, насколько стоящий перед нами старец «духоносен». Даже лучший из старцев может оказаться в прелести, просто ошибиться, не понять человека. Поэтому советы мудрых священников стоит слушать, но относиться к ним трезво. Самые опытные духовники - только люди.

4. В монастырь - от несчастной любви!

«Я больше никого не полюблю!» - рыдает двадцатилетняя девушка или сорокалетняя женщина после разрыва с сердечным другом или даже мужем. И уходит трудиться в удаленной обители.

Хорошо, если в монастыре настоятель/ница с опытом, и послушание затянется на несколько лет - а там и героиня остынет. Плохо, если в монастыре ее примут с распростертыми объятиями, через два месяца она напишет прошение на постриг, которое тут же будет исполнено - чтобы помочь сестре справиться со страстями.

Еще через несколько месяцев или недель в сердце начинающей монахини утихнет любовный ураган, и она с ужасом задастся вопросом: «Кто я? Что я здесь делаю?!» - в лучшем случае, она уйдет из монастыря. В худшем - загонит себя в тяжелейшую депрессию или иное психическое расстройство.

5. «О, как прекрасно монашество!»

У меня нет образования, не сложились крепкие социальные и дружеские связи, семьи тоже нет, работа нелюбимая… А может у меня даже есть образование, друзья и любимая работа, но - о! Длинные одежды! Четки до полу! Струящаяся с клобука наметка! Ночные бдения и скромные труды! Как это прекрасно, не сравнить с этим уродливым миром.

А попробую-ка я себя в монастыре!

Нет, дорогой друг. Так в монастырь не уходят. В миру тоже красиво и прекрасно. И труды могут быть не менее скромные, и молитва не менее глубокая. А в монашестве могут быть послушания на коровнике, в канцелярии, в трапезной - физически или интеллектуально тяжелые, скучные, раздражающие, лишающие не то что молитвы - обычного здоровья.

Единственный смысл монашества - желание полностью и безоговорочно посвятить себя Христу. Страх, что в суете дней отдалишься от Него, и радость от того, что можешь быть рядом с Ним.

Фото: monasterium.ru

Монахиня Елизавета (Сеньчукова)

Когда монахов спрашивают: почему они уходят в монастырь , те отвечают: “В монастырь не уходят, а приходят”. Не скорби и несчастья заставляют уйти из мира. Любовь Христова призывает прийти в монастырь. Быть монахом — призвание.
Когда человек стремится служить Господу и принимает постриг, он добровольно идет страдать со Христом, сораспинается Ему. И с креста не сходят, а снимают.
Это великий подвиг — быть настоящим монахом.
Много до революции было монастырей, более 1200. В 70-х годах их оставалось около 15, сейчас более 500 по России. Все они открыты в последние годы. Наш монастырь, наверное, один из первых в своем роде: он не восстанавливается, а строится.
...Свято-Введенский храм 50 лет бездействовал. Один из недавно прославленных подвижников благочестия старец Леонтий, 25 лет проведший в заключении, говорил, что придет время, этот храм откроют, и о нем узнает весь мир. Это время пришло. В 1989 году, когда будущие прихожане Введенской церкви объявили голодовку, требуя возвращения храма, о Свято-Введенской церкви узнали не только в России — телевидение, радио, газеты, журналы у нас и за рубежом много писали об этом.
Два года борьбы за храм — и вот он возвращен верующим. Жалкое представлял он тогда зрелище: стены в огромных дырах — следы от вбитых бревен, храм весь израненный, как после артобстрела, окна выбиты, крыша течет (вместо кровли из жести — брезент, покрашенный зеленой краской). Но главным было начать службу Богу, начать проповедь, потому что за 70 лет безбожной власти народ изголодался и жаждал духовной пищи — Слова Божия. Первое время проповеди говорили и в начале, и в конце богослужений. По воскресным дням вечером всем народом пели Акафист Божией Матери нараспев, а потом священники выходили на амвон, им письменно и устно задавали вопросы о вере и о спасении души, на которые тут же давались ответы. Традиция эта сохраняется и поныне...
При Свято-Введенском храме образовалась небольшая общинка, несколько человек сестер, в основном певчих. Подали прошение архиепископу Амвросию, он — Святейшему Патриарху с просьбой благословить при храме женский монастырь. 27 марта 1991 года появилась новая обитель — Свято-Введенский женский монастырь.
Монастырю было чуть более полугода, когда Владыка архиепископ Ивановский и Кинешемский Амвросий совершил первый рясофорный постриг. Владыка каждой сестре громко и протяжно произносил: “Сестра наша Екатерина постригает власы главы своея в знак полного послушания”... Было очень торжественно, красиво, и все миряне от мала до велика тянулись посмотреть как все это делается. Сестры снимали платки, им расчесывали длинные волосы (а у некоторых были и короткие — еще не успели с мира отрасти). Когда Владыка совершил постриг сестер, то казалось, будто деревце взял, вырвал с корнем и пересадил из одного места в другое, более надежное — передал сестер в руки Божии. Такие постриги совершались потом в нашей обители не раз.
235 насельниц подвизаются в монастыре. Сестры все прибывают... Когда было в нашем монастыре 100 человек, мне приснился сон: приезжает к нам Святейший Патриарх Алексий II и спрашивает: “Сколько у вас сестер?” — “Около 100”, — говорим. “А еще вы думаете набирать?” — “Хотелось бы еще сотенку”... И тогда он благословил, рукой перекрестил и сказал: “Бог благословит”. Это сон, но число насельниц у нас все растет.
Каждый день просятся. И молодые, и престарелые. Многие престарелые хотели бы закончить свою жизнь в монастыре, и мы каждый раз объясняем, что у нас большое подсобное хозяйство, много работы, что им это не под силу. И монастырский устав тяжел: службы в храме идут каждый день утром и вечером. Помимо службы очень много разных послушаний на территории монастыря и вне его, на скитах, где подсобное хозяйство: коровы, козы, более 200 грядок овощей, поля картофеля. Надо посеять, посадить, прополоть, собрать, сохранить, овощи законсервировать. И на все это требуются силы. Нужно всех матушек одеть (и в пошивочной работы немало), всех накормить (за столом у нас бывает каждый день до 300 человек). Так что семья большая, забот много.
Каждый монастырь напоминает пчелиный улей. Каждая пчелка в улье совершает свою работу: одни летят в разведку, ищут нектар; другие пчелы его собирают; третьи в улье наводят порядок; четвертые — сторожат. То есть каждая пчела несет свое послушание, а в целом награда всем одна, всех пчелок любят и уважают.
В монастыре то же самое, у каждого свое послушание, а в целом творится общее дело, идет молитва, служба Господу, помощь ближним: в тюрьмах, больницах, школах. Совершается духовное делание. Цель пчелок получить мед, цель монашествующих — стяжать благодать Духа Святаго...
И Господь нас Своею милостью не оставляет. Благословил нашему монастырю мощи святых угодников Божиих: святителя Василия Кинешемского и блаженного Алексия Елнатского. Оба они подвизались о Господе в нашем крае, оба пострадали от безбожных властей.
В августе 2000 года свт. Василий Кинешемский и блж. Алексий Елнатский причислены к лику святых Российской Православной Церкви.
И еще одно утешение: с декабря 1998 года в нашем монастыре совершается чудо — мироточат иконы. Уже более 12 тысяч икон источают благодатное миро. Миро — это милость Божия, видимым образом Господь подтверждает, что Он с нами.
Господь благословил мне основать женский монастырь. Пусть это никого не смущает: история Церкви знает немало примеров, когда жизнь женским обителям давали монахи.
Меня часто спрашивают: “Как Вы справляетесь с таким количеством сестер? Где проще — в мужском монастыре или в женском?” Я всегда отвечаю: “В мужском проще. Там меньше обид, ревности, слез”. Новоначальные послушницы несут с собой еще много мирского, а монашество — это ангельский чин. “Свет монахов суть Ангелы, а свет для человеков — монашеское житие”. Вот мы и стремимся изжить в себе все мирское и обрести духовное.
Призвание
Монастырь — это не стены. Монастырь — это люди. И от того какими будут они, зависит дух в монастыре. Святые отцы говорят, что тому, кто желает идти в монастырь, надо иметь терпения не воз, а целый обоз. В монастыре собираются люди разных возрастов, разного воспитания, разного образования, характеров, они друг к другу “притираются”, шлифуются как камушки морские. Были острые уголки и стерлись. Камушек стал ровный, гладкий.
В монастыре представляется прекрасная возможность научиться духовным добродетелям. Можно свою душу, свой характер довести до совершенного состояния, если, конечно, серьезно к этому относиться. Тогда в душе не будет тоски, уныния, отчаяния: там обретут себе пристанище душевные мир и покой. В послушаниях человек будет находить удовлетворение и радость. Он может так привыкнуть с радостью исполнять любое послушание, что не будет ни ропота, ни неудовольствия. В поте лица он будет трудиться во славу Божию. А капли пота, по свидетельствам святых отцов, ангелы Божии будут собирать и относить к Престолу Господню на Небо как капли мученической крови. Поэтому монашество считается подвигом.
Есть три вида подвижничества, на которые призывает Сам Господь. Первый подвиг — юродства, когда человек в дар получает от Господа непрестанную сердечную молитву, и, будучи разумным, перед всеми ставит себя безумным — юродствует. Все, видя эти странности, ругают его и осуждают. Этот путь сложный, для избранных. Преподобный Серафим Саровский говорит: “Из тысячи юродивых навряд ли найдется один не ради себя, а Христа ради юродивый”.
Второй вид подвижничества — пустынножительство. Человек уходит в пустынное место: в горы, в лес, в степь. На это надо иметь особое устроение души. В пустыне идет непрестанная борьба, духовная брань, потому что демоны бьют и колотят отшельников непрестанно. И уныние нагоняют, и отчаяние, и тоску. Истинный подвижник все это мужественно переносит, терпением и смирением побеждает великую злость демонов. Без призвания, без особого промысла Божия этого подвига не понести. Если человек пойдет в пустыню без духовной подготовки, долго там не пробудет. Демоны в два счета выгонят.
Третий путь, на который призывает Сам Господь, — монашество. Монахи — это воины войска Христова. В стране у нас много войсковых частей, где солдаты постоянно несут службу, следят за неприкосновенностью границ нашей Родины. Их служба идет для того, чтобы населению спалось спокойно. Монастыри — это тоже своеобразные пограничные части, монахи стоят на границе невидимого мира. Монахи-воины молятся Господу, чтобы Он защитил народ от врага невидимого — диавола, от его нападок и козней. Потому чем больше монастырей будет в России, тем лучше для нее, для ее народа. Чем больше будет действующих храмов, тем благополучнее и живее будут души людей. Мы живем по молитвам святых, по милости Божией, на нас нисходящей. Постоянно идущая к Богу монашеская молитва испрашивает небесную поддержку и благодать всему народу.
В монашестве человек оставляет мир, жертвует себя Господу и старается жить в чистоте.
У каждого человека свое призвание. Не все могут быть врачами, художниками, хорошими певцами, летчиками. Каждому Господь дает свое, каждого призывает на свой путь. Точно так же призывает Господь человека к монашеству.
Любой монастырь — это преддверие рая. Если человек живет свято, Господь его не оставляет, дает ему силы, дает ему крепость и терпение.
Главное - послушание
Монастырь — это нравственный институт, где выковывается характер православного христианина. В монастыре свои законы. Самое главное — это послушание. Без послушания нет спасения. Надо слушаться духовного наставника, матушек, старших по чину. Надо стараться и свое дело-послушание выполнять с любовью, но не иметь к нему пристрастия. Благословят на другое: “Слава Богу”, и идти выполнять новое.
Обычно в монастыре насельницы должны пройти все послушания. Для чего? Чтобы знать тяжесть послушаний и делать снисхождение другому. Когда меня рукоположили в иеродиакона в Троице-Сергиевой Лавре, послали на послушание в трапезную. И я узнал, какая же великая тяжесть трудиться там! Нужно было в 6 утра хлеб получить, подготовить столы к завтраку для рабочих, накормить их, убрать со стола, приготовить столы для обеда братии (на 100 человек), нарезать хлеб. За обедом разнести каждому второе, опять столы привести в порядок, приготовить все к ужину, потом убрать... Вечерние молитвы, и в келию приходишь в 11 часов вечера. Не выходишь из трапезной целый день. Да еще надо звонить в пекарню, чтобы привезли хлеб, получать все необходимое для обеда у келаря, через день делать квас (200 литров), и целый день нужно всех кормить: и опоздавших, и приезжих. И когда мне послушание сменили и поставили другого брата, я ему сочувствовал, знал, как это тяжело. И потом всегда после обеда помогал собирать посуду, относить в посудомойку.
В старых монастырях монахи уже прошли закалку, имеют духовный опыт, могут и пример подать. А в нашем монастыре все из мира, и каждому, вновь пришедшему, говорим: “У нас в монастыре не ругаются, все терпят друг друга. Если ты в другом человеке увидишь недостатки, знай, что ты свои грехи видишь. Чистому — все чисто, а грязному — все грязно”.
И в монастыре есть все возможности для борьбы со своими недостатками: подъем в 6 часов, полунощница. Божественная литургия, общая трапеза, послушания, вечерняя служба, вечерние молитвы, — все это настраивает человека на духовную жизнь.
15 лет я прожил в мужских монастырях, и нигде не наблюдал, чтобы кто-то из братии впадал в уныние. А в женских монастырях это бывает и, надо сказать, часто без причины: найдет — и все. Видать, женская душа более ранимая, беззащитная, потому и подвергается частым искушениям.
Как бы там ни было, а каждая из сестер на своем послушании трудится. Не ладится что-то, придут покаются (ведь не все же были приучены к работе), и дело идет. Трудиться приходится всем — монастырь живет на самообеспечении. Сами копаем грядки, сеем, полем, убираем. Как говорится: как потопаешь, так и полопаешь... Некоторым поначалу тяжело: жили в миру, в голове еще остались светские песни, телевизионные передачи. Знают многих артистов, певцов, может быть, даже любили прежде щеголять в светской одежде, краситься. Но постепенно от этого отвыкают, смиряются. И если кто-то из молодежи на подворье заведет светскую песню, сестры постарше так на них строго посмотрят, что те умолкают.
А так как в монастыре молитва общая, то Господь покрывает все недостатки, потому святые отцы и говорят: “Добре, братие, жити вкупе”.

Фотография иеромонаха Митрофана, насельника Нило-Столобенской пустыни.

Часто на монахов смотрят с явным непониманием. Бытует мнение, что уход в монастырь обусловлен потерей всякого интереса к жизни. Многие думают, что монахи – это несчастные люди, которые добровольно лишают себя земных радостей, по причине какого-то страшного потрясения. Молодая девушка в монашеских одеждах, чаще всего, вызывает чувство глубокого сострадания. Монастырская жизнь представляется абсолютно безрадостной. Так ли это? Что же заставляет человека оставить все: родных, дом, временные удовольствия, одеть черную одежду и удалиться от мира? К монашеству призывает Бог, и трудно объяснить это человеку, который ни разу не переступил порог храма.

В монастырь приходят разные люди: пожилые и молодые, желающие посвятить всю свою жизнь Богу и те, кто перед смертью хотел бы принести покаяние. Приходят в монастырь и те, кто хочет укрыться от мирских проблем, не понимая, что монашеская жизнь ни сколько не легче, а во многом даже и труднее мирской. Но эти люди в скором времени понимают, что такой путь совсем не для них и, чаще всего, уходят сами. Важно знать ради чего стоит идти в монастырь, осознавать всю серьезность и ответственность такого поступка. Тот, кто, вступив на этот путь, оглядывается назад – неблагонадежен для Царствия Небесного, а путь этот весьма труден, сопровождается многими скорбями и лишениями. Отвержение своей воли, умерщвление плоти, борьба со страстями, собственным самолюбием и эгоизмом – вот, что переживают живущие за монастырской оградой. Внутренняя брань страшнее всякого внешнего неудобства, которое так же часто приходится сносить инокам. И что же? Понимая все это, молодые юноши и девушки отказывались и отказываются от «нормальной», в представлении многих, жизни и добровольно идут на все эти мучения. Многим кажется это глупым, однако такой поступок вовсе не глуп, решившиеся на него взамен получают нечто несоизмеримо большее – претерпевшие все, по кончине своей, наследуют вечное блаженство в Царствии Божием. Одно только осознание такой участи утешает и согревает души послушников, однако и земная жизнь их не лишена радостей, напротив, никто из истинных подвижников и монахов не променяет то утешение и радость, которые дает им Господь за терпение и послушание, на скудные земные блага. Пережив, хотя бы раз в жизни, действие Божественной Благодати, они теряют всякий интерес ко всему остальному, тому, к чему все мы привязаны и без чего нам, кажется, нельзя жить.

Так какие же радости у монахов? Их так много, что перечислить все будет невозможно, да и не стоит этого делать. Но о некоторых, все же, можно упомянуть, чтобы разрушить миф о том, что в монастырях живут хмурые и несчастные люди. Многие паломники с удивлением открывают для себя, что в монастыре все сияют, охотно разговаривают с гостями, всячески стараются им помочь и радуются жизни. Приехав в обитель, будто бы попадаешь в другой мир. Настоящий рай. Все здесь приветливые и улыбчивые, не знают мирской суеты, не смотрят новости, не видят той грязи, которая царит повсюду. Все насельники – это одна большая семья. Придите и сами увидите, какая между ними любовь, как трепетно и со вниманием они друг к другу относятся, и не только друг к другу, но и ко всему живому. Повсюду жизнь, растения, даже если монастырь городской, там обязательно будут цветы и деревья, за которыми заботливо ухаживают послушники. А Матушка – это настоящая мама. Даже в мужском монастыре игумен не отец, а мать. Заботится она о своих детях, за каждого переживает и болит ее сердце. Что может быть дороже этого? Кто бы ни хотел жить в такой семье? Конечно, всякое может случится, мы живые люди, со своими страстями и немощами. Многое и потерпеть приходится, но без этого не спастись. Однако терпя немощи ближнего и, стараясь где-то отречься своей воли, мы, тем самым, учимся состраданию и любви.

Жизнь монаха трудная. Но и жизнь всякого человека трудна! Однако у монашествующих есть то, чего нет у других – это настоящая свобода! Настоящая жизнь! В монастырях нет суеты, но жизнь не стоит здесь на месте, она кипит. Насельники много трудятся на послушаниях, но труд этот приносит большое утешение, если выполнять работу ради Бога. Во всем виден смысл, и время не проходит впустую. Но самое главное – это молитва! Ведь именно в молитвенном общении с Богом и состоит истинная радость и утешение монаха!

Послушница И.

Ответ на этот вопрос корреспондент «КП» искал в женской обители, где провел целый день. Фраза: «Надоело все! Уйду в монастырь!» уже давно стала классикой разговорного жанра. При этом женщины в свою очередь стремятся в мужскую обитель, а мужчины, наоборот, в женскую, однако до практической реализации идеи так и не доходит. Но как известно пути Господни неисповедимы. Накануне одного из главных православных праздников – Троицы – корреспондент «КП» побывал в Свято-Борисо-Глебском монастыре с однодневной «экскурсией».

«Мирянин являет живой соблазн»

Ранним утром машина выезжает из Харькова и всего через час мы у ворот Свято-Борисо-Глебского женского монастыря, что в селе Водяное Змиевского района.

На часах половина шестого утра и дежурная монахиня совершает обход территории с колокольчиком в руках – будит всех на молитву. Так начинается день в монастыре.

Звон колокольчика выводит из сонного состояния и меня. Нужно срочно найти игуменью и получить ее согласие на пребывание мужчины, да еще и журналиста в женской обители.

В поисках настоятельницы пытаюсь пообщаться с одной из монахинь. Маленькая хрупкая девушка, опустив глаза, смиренно показывает, где можно найти матушку Марию Магдалину (приходя в монастырь человек берет себе новое имя). На каждых монастырских дверях табличка «без благословения не входить». И хотя благословить меня еще не успели, я уверенно шагаю внутрь здания – сжимая в руках журналистское удостоверение, будто специальный пропуск в монашеский мир.

Наконец-то нахожу настоятельницу. Я ожидал колючих осуждающих взглядов на мирского человека, но вместо этого меня встречают очень по-доброму.

Мы от мира не отгораживаемся, - говорит Мария Магдалина - но и в тоже время не с радостью общаемся с мирскими. Ведь мирянин, приходя в обитель, являет монаху живой соблазн. Он приносит с собой мирские традиции и страсти. Да и сам монастырь, как сказано, не для «мира сего». Монашество это тайна Божия. Не хотелось, чтобы в эту тайну кто-то вторгался.

А можно я очень деликатно вторгнусь в эту тайну и всего на денек? - спрашиваю я.

Матушка одобрительно кивает и, получив благословение, я отправляюсь на однодневную экскурсию в монастырский мир.

Кого не берут в монастырь

К концу утреннего богослужения я заметно устал. Привык заскочить пару раз в году в храм минут на пять - ровно столько надо, чтобы поставить свечку и ретироваться. Но в данном случае не тут-то было. Монастырское «правило», то есть обязательная для каждого молитва длится два с лишним часа. Скажу по себе – с непривычки ноги затекают уже через час, а к концу службы я не то что работать, а просто ходить мог с трудом и это при том, что земные поклоны (не сгибая ног и доставая обеими ладонями пол) я не делал. Так что оставалось только диву даваться, как матушки выдерживают такие нагрузки, ведь многие из них весьма в почтенном возрасте, но, тем не менее, после утренней молитвы они полны сил и бодрости. Подхожу к игуменье и пытаюсь получить ответ на главный вопрос, который уже много лет меня мучает – почему люди уходят в монастырь?

Почему-то многие думают, что в монастырь уходят с горя, - недоумевает игуменья Мария Магдалина. - Конечно, иногда случается, что у людей происходят какие-то скорбные обстоятельства, и они решают уйти в Божью обитель, но если они слишком привязаны к мирской жизни, то у нас они долго не задерживаются. Ведь здесь совсем другой мир и прийти в него это, как перепрыгнуть через пропасть. Мы приходим в монастырь и облачаемся в черные одежды, потому что умираем для мира, а мир умирает для нас. В этом нет привычной мирской логики, ведь это дело духовное. Поэтому есть только одно объяснение, почему человек уходит в монастырь – сюда его призывает Господь, и по каким-то другим причинам принять монашество невозможно.

Однако, даже духовного зова не всегда достаточно, чтобы уйти в монастырь. Ведь сюда берут далеко не каждого, и есть ряд ограничений. Во-первых, по возрасту – не моложе 18 и не старше 50 лет. Во-вторых, по здоровью. «Грех если человек приносит в монастырь только немощь свою. Нужно потрудиться во славу Божию в монастыре» - говорит матушка Мария Магдалена. Если женщина замужняя, то она должна обязательно развестись с мужем. А если супруги венчаны, то путь у них один – или вдвоем в монастырь – естественно каждый в свой по половому различию, или обоим жить мирской жизнью. По отдельности супругов соединенных Богом и церковью в монастырь не берут.

Мысли о плотских утехах оставили в «прошлой жизни»

Спрашивать о прошлом у монахинь не принято. Здесь никого не интересует, кем та или иная сестра была в миру. Ведь все они «умерли». Но все-таки в разговоре одна из монахинь - матушка Ангелина, приоткрыла завесу прошлой мирской жизни. Она жила в Харькове и была прихожанкой храма усекновения головы Иоанна Крестителя. Восемь лет работала в комнате милосердия в 30 харьковской больнице, а после выхода на пенсию решила уйти в монастырь и, получив благословение духовного отца, отправилась в Борисо-Глебскую обитель. Вот уже семь лет она в монастыре.

Среди монахинь много женщин пенсионного возраста. Расхожее мнение, что «такие приходят в монастырь, чтобы ничего не делать и жить на халяву», крайне ошибочно. Вы бы видели, как они на уставших ногах выполняют свои послушания, или попросту говоря, трудятся не покладая рук. Хозяйство в монастыре большое – и огороды, и домашние животные, да и саму территорию монастыря нужно поддерживать в чистоте и порядке. Так что работы хватает.

Много среди монахинь и девушек чуть старше двадцати. Некоторые, если сделать соответствующий мэйк ап, вполне могли бы расхаживать по подиуму. Что привело их в монастырь? В отличие от своих старших коллег молодые монахини крайне не разговорчивы. Прежде чем услышать ответ на любой, даже элементарный вопрос, нужно получить благословение у матушки.

Местной мастерице Ольге на вид лет двадцать пять. В монастыре она сначала освоила швейное ремесло, а теперь к этому прибавилось мастерство художницы. Она занимается вышивкой и пишет иконы. В мирской жизни рукоделие и искусство ее мало интересовало, однако в монастыре открылся художественный дар. А вдобавок к этому Ольга начала петь. Но о своих достижениях и хороших делах монахини предпочитают молчать – гордиться, даже хорошими поступками, - грех.

Большинство молодых монахинь, завидев меня, пытаются побыстрее ретироваться. Фотографироваться – категорически против, но если матушка говорит, что это с благословения, то куда уж тут деваться. Кроткие стеснительные взгляды, ни намека на улыбку, не говоря уже о том чтобы строить глазки и флиртовать. Видимо, все мысли оплотских утехах они оставили в «прошлой жизни».Вся их сексуальная энергия, как сказали бы психологи, сублимируется на двух занятиях – молитве и послушании.

«Богу нужна не капуста, а послушание»

Для монахини главное - побеждать свои страсти, - говорит матушка Мария Магдалина. - В обители тишина и порядок, но это только внешне, а внутри каждого идет очень жестокая духовная борьба. Придя в монастырь, мы должны внутренне меняться и постоянно совершенствоваться.

Здесь любое сомнение - грех. Только не надо думать, что все монахини бездумные и необразованные. Просто только со стопроцентной верой можно идти с монашество.

Молитва, завтрак, послушание, молитвы… Таков распорядок монашеской жизни. Молитвы - от Бога, а послушания - от настоятельницы. Исполнять наказы надо, какими бы они ни казались нелепыми. По этому поводу есть притча, которая как нельзя лучше передает суть монастырского бытия. Один молодой монах пришел учиться к святому старцу. Однажды наставник повелел мальчику высадить в землю рассаду капусты. Показывая, что именно нужно делать, старец взял из корзины кустик и зарыл его листьями в землю, а корнями наружу. Монах решил, что старец выжил из ума, и посадил все правильно - корешками в землю. На следующий день вся рассада повяла, кроме кустика, посаженного старцем. «Богу нужна не капуста, а послушание», - объяснил мальчику чудо святой человек.

Вот и проводят весь день монахини в трудах да молитве, зачастую совмещая одно и другое. Кстати, в отличие от мирских храмов в монастыре чтение молитвы не прекращается никогда! Литургию служат ежедневно и круглые сутки читается псалтырь. Чтобы не случилось, даже если отключат электричество, монахини не остановят чтение молитв ни на минуту, ведь за долгие годы выучили их наизусть.

И конечно постоянно читают молитвы, когда готовится трапеза. «А иначе пища получается невкусная, да и любое дело с Божией помощью спориться лучше», - говорит, улыбаясь, матушка и отправляемся в трапезную.

Молитва не прекращается ни днем, ни ночью

За трапезным столом разместились 14 человек. На одного больше чем на «Тайной вечере», нарисованной, на стене. Перед трапезой все помолились, после чего матушка Мария Магдалена окропила святой водой стол и только после этого все сели кушать. Пока все едят, одна из монахинь вслух читает христианскую книгу.

Сегодня рацион более чем скромный – в среду, равно как и в пятницу, меню всегда постное. Ведь в среду Иуда предал Христа, в пятницу Иисуса распяли. На первое - овощной суп. Не знаю, что повлияло больше аппетит, который я нагулял на свежем воздухе или молитвы, которые читали монахини, когда готовили, но я с огромным наслаждением утолил голод и даже попросил добавки. На второе - каша, маринованные кабачки, огурцы и помидоры. В общем, богоугодная и здоровая пища. Практически все это выращено самими монахинями. 20 гектаров земли, коровы и куры - такое внушительное хозяйство у обители. Чтобы облегчить нелегкий женский труд в монастыре есть трактор, а для поездок в город - автомобиль. Матушка Светлана конечно не профессиональный гонщик, но вполне умело справляется с автотехникой.

Кстати насчет техники. Отправляясь в монастырь, я думал, что совершу путешествие во времени век эдак в XVIII-XIX. Поэтому никак не рассчитывал увидеть за высокими монастырскими стенами современный автомобиль, и уж тем более компьютер, со сканером и принтером в придачу.

Чудо современной техники в обители используют для швейных дел. Изображения из древних книг сканируются и при помощи специальных программ переводятся в схемы для вышивки, которая наносится на церковное облачение. Монастырские мастерицы одевают не только себя, но священников харьковской и других епархий.

Возвращение в грешный мир

После службы монахини исповедовались в грехах. В чем могут каяться женщины, живущие в монастыре? Ведь здесь нет мирских соблазнов, и все они живут, по сути, безгрешной жизнью.

Но все гораздо сложнее, чем я думал. Ведь если верить святым книгам, мы грешим все время: поболтал с приятелем о жизни - значит, совершил грех пустословия, потратил лишнее время на приготовление какого-нибудь особенно вкусного блюда - чревоугодничал, подумал о том, что твой знакомый слишком увлекается спиртным или подворовывает на работе - снова грех, ведь как написано, не осуди. Вот так и грешим без конца, а ведь даже гневаться на плохую погоду негоже.

День близился к концу. Я отправился в келью одной из монахинь, чтобы забрать мой рюкзак с вещами. Небольшая комната два на три метра. Интерьер очень простой: кровать, письменный стол, специальная подставка для чтения святых книг. Здесь проходит половина монашеской жизни - сон и размышления о своей жизни в минуты отдыха. О чем эти мысли - ведомо только Богу.

Мои же мысли были о том мире, в который я возвращался. В очередной раз зазвонил мобильный телефон – привычный мир не хочет отпускать меня.

– Ступай с Богом, – сказала мне на прощание настоятельница.

Как это ни странно, но даже в нашем суетном мире жить с благословением стало гораздо легче и лучше. Что-то хорошее, доброе и светлое надолго осталось в душе. Ведь теперь я знаю, что есть место, где кто-то ежедневно, ежеминутно молится обо всех нас, желает добра и просит Бога простить наши грехи.

Подробности

Один день монастыря:

5.30 - подъем.

В 6.00 - утреннее «правило» - молитва, литургия.

В 11. 00 – первая трапеза

После трапезы монахини отправляются на послушание - выполняют работу, которую им поручила матушка.

В 15. 00 - вторая трапеза

В 16.00 - вечернее Богослужение

После службы послушание

В 22.00 – отход ко сну

В 23.00 – отбой

Кстати

Монастырский словарь:

Настоятельница (игуменья) - главный человек в монастыре.

Благочинная - по сути, заместитель настоятельницы. Следит за соблюдением порядка и дисциплиной.

Монах – в переводе с греческого слово означает одинокий. Принявший монашеский постриг отказывается от мирской жизни ради служения Богу, принимает другое имя и дает обеты целомудрия, нестяжания и послушания.

Послушница – женщина, готовящаяся принять монашество. Она еще не дала монашеских обетов и не носит облачения. Ее обязанности – исполнять послушания по благословению настоятельницы: помогать при богослужениях, выполнять работы по монастырскому хозяйству.

Схима - высшая степень монашества, предписывающая затвор в монастыре и соблюдение особо строгих религиозных правил.